Предел - Страница 51

— Ф-фы!! — Это стало началом монолога Вайолы. Воительницы не плачут, они обычно красиво умирают в поединке с Прекрасным героем, которого невольно оскорбили. Но каждый воин, у которого есть честь, должен выслушать другого воина, прежде чем вступать в схватку. Даэрос, конечно, не согласился бы с такой глупостью. Он считал, что в случае надобности, противника можно прикончить без долгих разговоров. Но воительница, воспитанная в доме рыцаря, знавшая наизусть священный свод правил, была другого мнения. Конечно, её объяснительный монолог мог стать многократно длиннее, в том случае, если бы бессвязные слова или их обрывки пытались увязать те, кто ничего о ней знал.

Нэрнис страдал. Будь эта дева в той ситуации, которую так мастерски обрисовала Пелли…э, (темное влияние Даэроса, не иначе!), ну кто бы стал этот захлебывающийся поток слов разбирать? Махнули бы рукой на невменяемую и уехали своей дорогой. А он-то думал, как будет объяснять девице суть положения, в котором она оказалась и его истоки. А тут что? Её душевной болезнью как раз и пользуются! Даже Пелли! — э! Видно же, что Достойная Вайола всю жизнь мечтала о подвигах, хоть о каком-нибудь завалященьком приключении… А когда почти погибла в степи и очнулась в компании с переодетыми таинственными эльфами, путешествующими по своим таинственным делам, то чуть не зарубила одного из них гномьим, ритуальным гномьим, оружием! То есть, пребывала в состоянии человека, которому только что сообщили, что упитанная цесарка, которую он лично ощипал и зажарил, на самом деле — мифическая птица удачи. Была. Мир её косточкам. Кстати, несчастного ребенка надо накормить и как можно скорее прекратить это издевательство! А секиру отобрать! Нэрнис злился.

— Да неужели? Вы слышите, это же невеста Достойного нофера Руалона! — переводил Даэрос, достраивая обрывки слов до целой истории. — Нет, поединок здесь и сейчас невозможен. У нас спешное дело. Очень спешное. В другой раз, конечно. Тем более Вам с нами по пути. Не стоит благодарности. Напоить воина умирающего от жажды — долг каждого! И его ссс… спутника тоже. Кто-кто боевой!? А-а! Боевой… как Вы сказали? Айшак!? Хорошее имя. И порода айшаков — тоже. Но он пытался нарушить Ваш сон, раздробить телегу и затоптать нашего коня… Конечно, я не знал, что он Вас так звал. Да, я решил его придушить. Если он — Ваш друг, то я зря решил его придушить. Нет, Вы поедете в телеге. Пока. А вы секиру пошатайте… вот, видите, только слегка лезвие иззубрилось. Это потому, что телега особенная — борт прошит коваными гвоздями. Айшак сам пойдет? Точно не надо привязывать!? Пеллиэ, трогай!

Пелли и Нэрнис устроились вдвоем на мешке для возницы, Вайола засела в шалаше у заднего борта, чтобы удобнее было говорить с могучим благородным принцем. Даэрос продолжал «налаживать» отношения, болтая на ходу. Лошак, который как выяснилось — «Боевой Айшак», бросил обгладывать кусты и потрусил по проходу за уезжающей телегой.

Нэрнис измучился. Он еще никогда не пребывал в таких растрепанных чувствах. Доверчивый благородный ребенок уже выбалтывал Даэросу семейные истории. Дева клялась умереть за него с оружием в руках, чтобы искупить свою вину. Ага! А вот и результат — она настаивала на знакомстве с женихом. Благородные спасители просто обязаны почтить своим присутствием свадьбу… Фу, как противно. Хотя, конечно, Даэрос её спас — это же он пошел ночью искать орущее животное. И водой они поделились. Даже с этим… Айшаком. И спасенная, не очнувшись толком, секирой махала. И все же…

— Пелли, пора прекращать это безобразие. Я не могу больше. Это же больной, скорбный умом ребенок. Да и от Вас я такой… такого представления не ожидал.

Да она и сама от себя не ожидала. И это пухлое наивное существо даже жаль. Даэрос вьет из неё веревки — быстро и качественно как всегда. Против этого Темного ничего не смогла поделать ни старая Бриск, ни вся стража Малерны… А любимый-то может и обидеться. Пелли вздохнула, передала вожжи Нэрнису и поползла в «шалаш». А спотыкаться коленями по доспехам — больно!

— Пеллиэ!? Вы оставили Нэрьо одного?

— Да, у Вас лучше получается управлять Крысаком. Вы бы его поторопили, а мы тут поболтаем… о девичьем!

Ни Даэрос, ни Нэрнис, не могли себе представить, что Воительница станет болтать о «девичьем». Пелли тоже не особенно на это надеялась. Айшак, как только Даэрос запрыгнул на место возницы, не только нагнал телегу, но и сунулся в неё мордой. Его обожаемая хозяйка, Достойная Вайола, немедленно облобызала айшачью морду и намотала на кулак обрезанный повод. Болтать с незнакомой девицей (благородной между прочим) о лентах и гребешках, когда эта девица ходит в мужских штанах, было совершенно невозможно. Поэтому Пелли решительно отбросив тему о погоде (это только неимоверно благородные господа могут обсуждать погоду и не казаться при этом нелепыми), нашла другую, более интересную:

— Ой, ну как Вы его можете целовать? Он же… не обижайтесь, лошак! Кстати, у нас осталось немного курицы, еще есть пара вареных яиц и сидр!

Ветер крепчал. Пришлось остановиться и снять попоны, чтобы не лишиться шалаша. Даэрос немилосердно погонял Крысака по степной дороге, стараясь наверстать упущенное время. Позади остались последние чахлые кусты. По обочинам дороги росла жесткая трава и низкорослая полынь. Гроза в степи, на открытом месте — не слишком приятное явление. Возможно, им придется сделать еще одну остановку и уложить Крысака на землю. А пока была возможность — надо было спешить. Айшака, как они уже поняли из рассказа Вайолы, укладывать не требовалось — эта тварь могла убежать и от молнии. (От Даэроса — не смогла). Конечно, любая хозяйка любит свое драгоценное животное и слегка приукрашивает его умственные и физические возможности. Но даже если поделить все сказанное воительницей на десять… получался не простой лошак.