Предел - Страница 43

— С такими — нет. Дядя Морнин, правда, слегка чудаковат. Но — он нормальный воздушник. А причуды — у каждого свои. Ну, построил дом на дереве на древний манер. Ну, стихи сочиняет — и никому никогда не показывает.

— А ты откуда знаешь? Раз не показывает, а? — Не все же потомку Темных эльфов подслушивать. Кто-то оказывается и подглядывает. Да еще так не хорошо. Стихи — это очень личное. Даэрос тоже писал. Убил бы того, кто сунет нос в его рукописи. — Мой мешок не трогать!

— Даэр, да ты что?! Я же был совсем маленький. Забрался к дяде наверх, а там, на столе — листы. Я только потом понял, что эти ровные строчки по центру листов — стихи. Потом, когда подрос. Меня тогда больше интересовал резной камень, которым они были прижаты. Сине-зеленый. С белыми прожилками. — Нэрнис решил сознаваться во всем. — Хотел взять. Поиграть. Ладно, — стащить! Не смотри на меня так! Тоже мне, преступника нашел, в десять-то лет!

В телеге заворочалась Пелли. Надо было дожаривать «однобоких кур» и укладываться спать. По очереди.

— Тише! Мы рано разбудили Пелли! Ну, а что же дети этого дяди, что они не могут родителя с дерева снять?! Как-то это…

— Да у него нет никого — только сестра, моя мать. А она не вмешивается. Говорит, оставьте Морнина в покое… Видимо, дому Аль Манриль не дождаться наследников. Он уже слишком… сам в себе, чтобы заводить семью. А по способностям — с ним все в порядке. Это я, вот… Воду найти могу. Лучше не призывать. Почувствовать близкий дождь, грозу, бурю — но не пытаться воздействовать. И поэтому, меня было решено обучить на специалиста по человеческому мировосприятию и вытекающим последствиям. Ну, еще те же синяки, и… запах цветов могу «собрать». Но тоже — слишком сильный. — Все. — Нэрнис приготовился выслушать приговор. От такого Светлого в лесу толку не будет. Там и людей-то нет. По его «специализации».

— А знаешь, — Даэрос совсем отвлекся от кур, — как я хотел, чтобы у меня были сестра или брат! Лучше брат!

— Угу, младший!

— Любой, какой угодно! Нэрьо, ты себе даже не представляешь, как я счастлив!

Это у Даэроса глаза были мокрые или Нэрнису показалось?! Все равно! Его не оставят в Дреште вместе с Пелли. И он — не обуза! Он будет стараться изо всех сил. В конце концов, он еще умеет стрелять из лука. А Даэрос, наверняка сумеет из чего-нибудь сделать лук. Точно, Нэрнис будет обеспечивать их дичью. И если за Предел можно попасть — то они попадут. В том, что они обязательно во что-нибудь попадут, Нэрнис нисколько не сомневался и был прав. А у Темных — тоже есть чувства. Надо же!

Пелли выглянула из повозки. У костра сидели два «человека» — усатый и бородатый. Бородатый сверкал восторженными, влажными серыми глазами, отворачивался и старательно вытирал их платком, который прятал в кулаке. А шатен с обвисшими усами старательно делал вид, что ничего не замечает. Чего это они?!

Ни Даэрос, ни Нэрнис, ни, тем более, Пелли даже представить себе не могли, что так же изумлённо и оторопело, взирает на свежую дыру в стене могущественный Повелитель Темных Эльфов, Великолепный Амалирос Ар Ниэль Арк Каэль. Отскакивает от того места на полу, где стремительно расширяется, сверкающий полированным камнем, ведущий вниз проход. И обреченно прижимая к груди картину «Восход над горами у водопада», шепчет: «Чего это они?!». А проходы множатся и множатся.

Конечно! Так она и знала! Все закончится в этом Дреште. Просто пока разговора не было, будущее казалось несколько неопределенным. И в этой неопределенности была своя прелесть. Для девицы, которая вставала всю жизнь в один определенный час, в одном доме, с одним и тем же распорядком, с заведомо известным финалом своей жизни… Финал жизни у Пелли не вызывал никаких сомнений. В один далеко не прекрасный день Малерна выставила бы её за дверь. Почему Малерна казалась ей, молодой девице чем-то вечным, Пелли понять не могла. Но будущее ей виделось именно так: она уходит в нижний город, где пытается прожить на свои скудные накопления несколько месяцев — без работы, свободная как птица. А потом… а потом она умрет, что вполне естественно. И вот теперь, ей собираются купить дом, хорошо, домик, в котором она сама будет хозяйствовать, сама будет распоряжаться очень и очень большими деньгами. И она уже и так не работает. А все же, грустно.

Умом она понимала, что надо прыгать от счастья, выражать восторг, но ей хотелось совсем другого. Ей хотелось ехать, в неизвестность, в никуда, бесконечно долго. А дом… если это действительно добротный дом, то она никогда не сможет его полюбить. Потому, что под каждой крышей богатого дома есть «Малерна». И если Пелли будет жить одна, значит, она и будет «Малерной». Или однажды ей станет — старой, склочной, жадной. Конечно, она просто не понимала, что малерны получаются вовсе не из-за наличия дома, и не от старости.

И вот, когда уже и планы были расписаны на много лет вперед, когда юной деве рассказали, какая у неё теперь будет прекрасная жизнь, как два замечательных эльфа будут её навещать, а Крысак почти стоял в своей конюшне и отъедал бока, разговор отчего-то стал вялым, а оба брата уже как-то не слишком восторженно описывали садик, Даэрос призвал всех к молчанию.

— Тише, я что-то слышу… Нет, показалось, наверное. Н-да, так вот, наш План, как мне кажется, совсем не нравится Пелли. И мне тоже. Совершенно. Это очень простой, но очень глупый план Нэрьо.

— Это чем же? — Нэрнис видел, что Пелли совсем не в восторге, но… — Но другого же плана у нас нет!

— Вот именно. И это плохо. Сейчас я объясню все недостатки этого плана.