Предел - Страница 4

Удобная гавань имела и средства обороны. Перегораживалась цепями, ощетинивалась защитниками на длинных молах. Здесь погиб почти весь флот Объединенного Архипелага. Ничего, что жители пять месяцев сидели «на рыбе». Это же не какой-то замок с колодцем! Одноименная городу река — Малерна — выныривала из-под Предела и поила всех жителей. После знаменитой осады, брать Малерну не пытались ни свои, ни чужие. К тому же стены так ловко не давали городу разрастаться вширь, что стоимость каждого дома внутри стен росла как на дрожжах год от года.

Жители Малерны были уверены, что их город — самый необычный из городов мира. Но, пожалуй, были не совсем правы — самый разнообразный и любопытный — несомненно. Самый жадный и наглый — точно. При общей неразберихе, воцарившейся почти на двадцать лет после появления Предела, чтобы стать «затычкой» в самом узком месте, надо было иметь немеряную самоуверенность, тягу к стяжательству и откровенное наплевательство на тяготы страны в целом.

Только этот город затронул Великий Предел, отрезав ту его часть, которая была когда-то по другую сторону возвышенности. Только здесь, по совершенно непонятной причине, черная полоса мертвой земли изогнулась огромной петлей-змеей и откусила Северную часть Малерны. И жители воспользовались этим вовсю и сполна. Говорят, что на стены собирали средства все жители. Даже гоблины несли свои медяки. Всем хотелось получить потом вдесятеро, если не больше. И получили и получали, без малого уже восемь сотен лет.

Не слишком богатая Восточная часть Империи и всё её население, не жаловали Малерну и её спесивых обитателей, но вынуждены были признавать: их собственные некоторые вольности с имперскими законами, многолетние долги по налогам — все это было возможно до тех пор, пока стены Малерны надежно отгораживают их от Западной части Империи. И конечно, пока славный город Малерна может позволить себе оплатить смену правящей династии. И пока Совету старейшин города выгодно иметь за Восточными стенами земли, где закон имеет сомнительную силу, а царящие на этих землях законы силы — весьма сомнительны. Такая ситуация только казалась шаткой. На самом деле, она была надежна, как Стена Предела. Ни благородные ноферы Восточной части, ни горожане, ни мелкие банды не могли похвастаться полной безнаказанностью. Тот же Совет старейшин Малерны щедро платил оркам-наемникам для наведения порядка в Восточных землях. Это было гораздо выгоднее, чем однажды пропустить через весь город, от Западной до Восточной стены, императорскую армию.

К тому моменту, когда Империя пережила утрату большей части своих территорий и разобралась с хаосом, Малерна уже отстроила стены и разбогатела. Жители славного города возносили хвалы Создателю каждый день за это Чудо.

Западная Часть Империи и Столица — Намира, терпели подобное положение дел и даже приветствовали. Что такое Восточные вольные — почти — земли, по сравнению с некогда соседними орочьими кочевьями? Когда-то эти кочевья простирались через все степи до Жаркого моря, огибали Синие Горы и почти вплотную подступали к землям Озерных Владык. А набеги? А большие войны? Предел, Слава ему, откусил по большей части вражеские земли. Конечно, жаль оставшихся или погибших за Пределом людей. Но ничьей вины в этом нет, а значит…. Можно радоваться. Так что, пока Малерна не дает зарваться Восточным землям — хилым, никчемным — так и пусть не дает. Да и новым ноферам есть, где получить земли за службу. А там — сами разберутся. Одним словом — полное благополучие и красота. Малерна богатеет, но она же и платит.

— Познавательно! Весьма. — Нэрнис уже принял решение и внутренне ликовал. Чтобы люди, гномы и гоблины делили его на куски? Как же! Но теперь следовало слега затянуть игру. — А каков же первый предмет, попавший в сети Предела? — Ответ он знал заранее. Конечно, рассказчик солгал. Попытался:

— О! Конечно, эльфийские стрелы…

— А я уже хотел дать Вам еще серебряный! Разочаровываете, достойный!

— Но каждый народ считает, что честь открытия небывалых свойств Предела принадлежит именно ему! Кто я такой, чтобы опровергать ваши легенды? Вот орки и гоблины — у них тут есть старый черпак. Деревянный, резной. Как встретятся орк и гоблин рядом, так можно и на драку посмотреть. Не желаете? А гномы… у них есть приметный камень. Для людей — башмак Старого Бриска. — Рассказчик следил за монетой, которую эльф вертел в пальцах. — Или, может, господин желает знать все истории? Так есть истории про кошечку, которая рвалась к хозяйке. Вот, видите?

— Это мертвое животное! Живое не проникает сквозь Предел. Что же Вы так…

— А для особо знающих мы говорим, что кошечка от удара, в стремительном прыжке, самоубилась. С той стороны, когда прыгала. Девы, знаете ли, неплохо платят за эту историю. Или вот — эльфийская сережка.

— Спаси Единый! Эту пакость творил криворукий гоблин!

— Надо же! Теперь буду знать. Непременно приведу сюда гоблинов… — Серебряная монета доводила рассказчика почти до исступления. Ну, что еще он может сказать остроухому, что бы её получить, а?

— Однако… Даже и не думал, что оркам или гоблинам есть дело до Предела. — Почти стих.

Однажды Нарвис Аль Арвиль высказал сыну крамольное суждение о необходимости орков для полноценного существования мира. И Нэрнис подозревал, что отец не слишком не прав. Орки всегда были крайними, на кого можно списать несовершенство мира, смрад в городах, где селились все народы и даже нарушение покоя прекрасного утра. И недописанное стихотворение. Разве можно дописать прекрасное стихотворение, если Вы вспомнили об орке? Так что стихотворению было суждено, как всегда, остаться недописанным. Как и всем кратким рифмам, которые случались в жизни младшего Аль Арвиля. Стихов он, вопреки легендам об эльфах, не писал.